Людей, которые ищут солдат РККА питаясь святым духом в природе нет, наша работа государством не финансируется, всё что мы делаем, делаем по собственной воле и за свой счет, в свободное от основных занятий время, и упрекать нас в этом не надо.
Белорусский писатель и публицист Изяслав Котляров презентовал новую книгу «Верность», посвященную 70-й годовщине Великой Победы. В нее вошла поэма «Бридский мох» о событиях наступательной операции «Багратион», а также стихи о военном и послевоенном времени. Сегодня автор сборника – гость нашей постоянной рубрики.
О времени
На презентации моей книги «Верность» в Президентской библиотеке я признался, что почти никогда не знаю, о чем буду говорить публично. Ибо если все обдумать и словесно выстроить заранее, то потеряется что-то очень главное. А это – искренность. Без искренности нет истинности, без истинности же нет правды, нет и поэзии. Привел и свое давнее четырехстрочечное стихотворение «Молитва»: «Дай мне себе не солгать! Если себе не солгу, – может быть, правду сказать людям о людях смогу…». Впрочем, себе не солгать еще сложнее, чем другим. Думаю об этом и сейчас.
Рассуждать о времени всегда хочется по-философски. И тогда надо признать, что оно имеет только одно измерение, является необратимым, ибо неизбежно устремляется от прошлого к будущему. Так и неймется добавить: минуя настоящее. Боже мой, с какой жаждой познания вчитывался я в рассуждения идеалистов Беркли, Юма, Маха, а затем – натурфилософов Демокрита, Эпикура… Сколько юношеского несогласия было у меня с теорией относительности Эйнштейна! А потом – восхищенное восприятие Лобачевского, Гаусса… Но когда иду по влажной от росы тропинке к Березине, в наши дачные просторы, всегда понимаю, что вдумчивый человек живет одновременно во всех столетиях. Они явственно проступают навстречу пытливому взгляду. И самой рекой, которая все также величаво течет, не ощущая тяжести времени, но помня даже то, что смогли забыть люди. Память речной воды… Она священно и таинственно наделила собой не только нас, но и французов. Не могут забыть они наполеоновскую катастрофу на этих безобидных берегах. Тогда, в конце ноября 1812 года, остатки великой армии Наполеона под артиллерийским обстрелом переправлялись через Березину и погибали. Память об этом до сих пор остается во французской поговорке. И в самые тревожные минуты невольно восклицают: «О, это – Березина!». Думается, что и Германии подошли бы такие крылатые слова. Особенно если учесть бои на той же Березине под Паричами – у деревень Здудичи и Стужки в первые победные для нас дни операции «Багратион». Именно здесь снискали себе истинную славу моряки Днепровской военной флотилии. Не случайно в журнале боевых действий немецкого верховного командования осталась запись: «Разгром группы армий «Центр» в Белоруссии означал катастрофу, превзошедшую Сталинградскую…»
Впрочем, я отвлекаюсь, наверно, от обозначенной темы нашего разговора. И вообще, мне гораздо проще, привычнее брать интервью, чем давать его. Однако, обосновывая необходимость возведения вблизи Раковичей в Светлогорском районе мемориального комплекса в честь операции «Багратион», приходилось довольно часто это делать. Хотя, казалось бы, что тут обосновывать? Все доказано и передоказано. Прочтите мемуары маршалов Жукова, Рокоссовского, генерала Батова и многих других военачальников. В своих «Воспоминаниях и размышлениях» Георгий Константинович Жуков утверждает, что командующий 1-м Белорусским фронтом генерал армии Рокоссовский в соответствии с планом Ставки, после тщательной разведки и доразведки принял решение взорвать оборону противника двумя группировками: одной – севернее Рогачева и другой – южнее Паричей. Но фактическим направлением главного удара стало именно паричское. Говоря о ходе событий в районе Рогачева, он свидетельствует: «При подготовке операции была слабо разведана оборона противника на рогачевско-бобруйском направлении, вследствие чего допущена недооценка силы сопротивления. В результате этой ошибки 3-й и 48-й армиям был дан завышенный участок прорыва против южного. К тому же армии не имели достаточных средств прорыва. Будучи представителем Ставки, я вовремя не поправил командование фронта. На южно-паричском направлении таких просчетов не было. Главная сложность заключалась в том, что надлежало действовать в трудно преодолимой лесистой и сильно заболоченной местности… Как мы и предполагали, немецкое командование меньше всего ожидало в этом районе сильного удара наших войск. Поэтому оборона противника здесь по существу была очаговой, сплошной не существовало…»
Вот, как говорится, цифры и факты. В ходе этой классической наступательной операции с 23 июня по 29 августа 1944 года потери противника превысили 539 тыс. человек: 381 тыс. убитыми и 158 тыс. пленными. Не только была освобождена Беларусь, но и образовалась 900-километровая брешь между группами армий «Юг» и «Север». Для ее закрытия командование вермахта перебросило с других участков фронта 46 дивизий и 4 бригады. Это, конечно же, способствовало наступлению союзников на Западе и советских войск – в Украине и Прибалтике. 17 июля 1944-го 50 тыс. немецких пленных солдат и офицеров были проведены маршем позора по Москве, а затем улицы, по которым шли, демонстративно вымыли с мылом. Можно добавить, что операция «Багратион» – одна из крупнейших военных операций за всю историю человечества. В битве с обеих сторон, с учетом прибывших в ходе боев резервов, участвовали 4 млн человек, около 62 тыс. орудий и минометов, более 7.500 танков и САУ, свыше 7.100 самолетов. Грандиозное сражение развернулось на фронте в 1.100 км.
Но это только статистика. А сколько воистину героических и прозорливых ситуаций таится за нею! Кое-что мне удалось напомнить журналистскими публикациями в газете «СБ. Беларусь сегодня», которая стала, конечно же, своеобразным информационным центром идеи. Поддержали ее «Звязда» и другие периодические издания. Можно многое и теперь напомнить о бывшем уже болоте Бридский мох между деревнями Петровичи и Мартыновка, по которому тайно под руководством начальника инженерных войск 65-й армии подполковника Павла Швыдкого были проложены гати, позволившие пройти в наступление не только пехоте, но и танкам. «Противник, находясь в белорусских болотах, был убежден, что все заштрихованные участки местности на картах – топкие болота и для войск непроходимы, – вспоминал командарм, дважды Герой Советского Союза генерал Батов. – Исключалась всякая возможность активных действий на этих участках. Поэтому при выборе направления главного удара наше внимание все больше привлекали болота и заболоченные участки на левом фланге и в центре оперативного построения армии, где располагался в обороне 18-й корпус. Этим занимались все командные инстанции, штабы, политорганы задолго до выезда в Гомель на Военный Совет». Теперь это уже история.
Да, в 7 часов утра 24 июня 1-й гвардейский Донской танковый корпус преодолел болото Бридский мох и благодаря решительным действиям 65-й, 37-й гвардейской и 15-й Сивашской дивизий к исходу второго дня углубился в оборону врага на 30 км. Жуков не поверил сообщению и сам приехал в деревню Гамза, чтобы убедиться в этом. А потом было освобождение Паричей и Жлобина, разгром немцев в Бобруйском котле.
Но даже такую правду пришлось доказывать. И только благодаря коллективным усилиям, благородно поддержанным бывшим губернатором Гомельской области, главой Комитета государственного контроля, а теперь помощником Президента, главным инспектором по Минску Александром Серафимовичем Якобсоном, была создана рабочая группа, принявшая на себя все организационные хлопоты. Замечательно содействовали ей министр культуры Борис Владимирович Светлов, Госсекретарь Союзного Государства Григорий Алексеевич Рапота. Сделано и делается все необходимое для того, чтобы память о легендарной операции «Багратион» была монументально увековечена.
О стране
Да, только в Минской области – 1.800 мемориальных комплексов, а в самой столице – 189 мемориальных досок, 24 памятника, мемориальных знака и 115 воинских захоронений. Но многие ли из них посвящены именно Победе? Почти все – погибшим героям и жертвам войны. Однако многострадальная Беларусь-партизанка – героическая республика. И это должны помнить не только мы. Еще тысячи имен погибших героев, так и не занесенных на плиты братских могил, взывают к нашей памяти. А желающих исказить, извратить правду, отнять у нас духовную сущность Победы меньше не становится. Даже у нас. Уходят ветераны и уносят то, что могли бы рассказать только они. Разная она, правда войны, у солдат, лейтенантов, генералов, маршалов, водителей, артиллеристов, летчиков, пехотинцев, политработников и вдов… Да что там! Мне приходилось беседовать с фронтовиками из одного и того же окопа. Но об одном и том же бое они говорили по-разному. И никто не лгал. Просто каждый видел бой из своей части окопа. Теперь корю себя за то, что мало расспрашивал и записывал. Вот воспоминания полного георгиевского кавалера бакенщика Венедикта Тимофеевича Белого записал. И фотографии с ним сохранил. Это было экзотикой. А фронтовики… Казалось, что они будут всегда… Да и отец, о котором я сказал в стихах: «Семь ран и пустой вещмешок припер на родные руины», тоже ушел «не расспрошенным». Но и то, что сумел я оставить в торопливых записях журналистских блокнотов, очень пригодилось для публикаций о моряках Днепровской военной флотилии, о партизанах, о сожженной деревне Ола, в огне которой погибли 1.758 человек. Это 12 Хатыней! И даже об испанских летчиках, принимавших участие в операции «Багратион».
Теперь понимаю, что интуитивно тянулся душой к истинным ветеранам. В каждом из них жила своя война, своя ее правда. Сумел-таки записать коллективную память о героической подпольщице, первом комиссаре Домановичского партизанского отряда,учительнице Надежде Денисович, которой для войны был отпущен жизнью всего один год. 7 января 1944-го читатели Василевичской районной газеты «Сацыялістычная праца» узнали о судебном процессе над участниками кровавых событий в урочище Рубаники. Газета рассказала, что фашисты и их прислужники в бессильной злости перед Надеждой предали ее мучительной смерти – закопали в могилу живой. Каким-то чудом сохранилась ее последняя записка, которая читается, как завещание: «Я верю в вас, тех, кто останется после нас. Вы будете ходить по тем дорожкам, по которым ходили мы. Вы будете любить детей своих так, как любили их Матрена и Люба… И мы будем жить среди вас, в ваших сердцах, в вашей памяти. Не забывайте, помните, как мы хотели жить, радоваться солнцу, цветам, первому снегу, детскому смеху… Но дороже всего в своей жизни мы ценили свободу Родины. Защищайте, берегите ее. И за нас, и во имя нас». Мог ли я после этих слов не написать документальную повесть о ней «Сирень на пепелище»?!
Сделал и литературную запись воспоминаний секретаря Стрешинского подпольного райкома партии, комиссара партизанской бригады имени Пономаренко Евгения Григорьевича Садового. Вместе с моей женой поэтессой Софьей Шах подготовил к печати рукопись книги инвалида Великой Отечественной Всеволода Мигая «Березина в огне». А потом появилась и повесть «Побег из детства» – уже мое ощущение непобедимого послевоенного времени. Это и о матери, ушедшей из жизни в радостный для всех день – 9 мая 1945 года.
Но я, кажется, слишком увлекся конкретикой. А ведь хотел сказать прежде всего о необходимости беречь память и правду о Великой Отечественной войне. Еще в сентябре прошлого года опубликовал в газете «СБ. Беларусь сегодня» статью о необходимости и у нас по примеру россиян создать общественное объединение таких защитников. Было много откликов, которые и теперь еще продолжают поступать. Повторю, что мы ни в коем случае не собираемся дублировать то, что делает ветеранская организация. Задачи у нас конкретнее и многообразнее, даже масштабнее. Мы вместе должны противостоять тем, кто оскорбляет героическую правду, пресекать попытки уничтожения и осквернения мемориалов, заботиться о памятниках, братских могилах во всех уголках Земли, а не только на территории нашей многострадальной Беларуси. Передавать молодым энтузиастам эстафету патриотической памяти. Особенно актуально это теперь, накануне 70-летия Победы. Будут созданы народные дружины, которые возьмут шефство над братскими могилами и мемориалами, появятся секции по всем аспектам военно-патриотического, а значит, и гражданского воспитания. Откроем портал в Интернете, который бы аккумулировал оперативную информацию и был источником общественного мнения…
Первые результаты уже есть. Создано Минское городское общественное объединение, которое возглавил доцент кафедры южных и западных славян исторического факультета БГУ Сергей Александрович. Создано и Гомельское областное объединение, руководить которым энтузиасты доверили декану исторического факультета университета им. Ф. Скорины Николаю Мезге. Запомнились слова председателя Калинковичского военно-патриотического клуба «Поиск» Евгения Сергиенко. «Иногда спрашивают: дескать, зачем вам все это? Война, поиск, трата своего времени, средств…» Мы отвечаем: «А как же иначе? Возрастных и социальных ограничений у нас нет. Мы – студенты, рабочие, предприниматели, служащие… И всех объединяет интерес к истории родного края. Особенно военной поры – поры горя, страданий и скорби. Многие из нас выросли в 60–70-е годы прошлого столетия. Мы жили рядом с ветеранами, в школе преподавателями были участники войны. Они научили нас помнить тех, кого нет с нами, тех, кто отдал свои жизни за Победу. Их нет, а мы есть. Мы все – их должники…»
К сожалению, не знаю, как откликнулись руководители идеологических служб других облисполкомов и читатели областных газет, к которым обратился с призывом поддержать инициативу минских и гомельских энтузиастов. В одном из разговоров услышал: «Будут нам указания создать такое общественное объединение, – создадим…» Но разве необходимы указания быть патриотами, защитниками памяти и правды о Великой Отечественной войне? Да, общественные организации должны создаваться энтузиастами. Но в создании такого общественного объединения государство заинтересовано не меньше энтузиастов. Память о нашем общем героическом прошлом объединяет и будет объединять народы всех бывших союзных республик, как бы и чем бы нам ни мешали.
О себе
На этом и можно было бы завершить мои рассуждения, но я ничего не сказал о поэзии, которая была и остается самой непостижимой и короткой дорогой к людским сердцам и душам. Презентация книги «Верность» в минской ратуше и Президентской библиотеке еще раз убедили меня, автора более 20 поэтических книг, в этом. Поэма «Бридский мох» – не только лирический монолог автора, но и коллективный поэтический рассказ об операции «Багратион» ее непосредственных участников. В поэме нет ни вымышленных имен, ни вымышленных фактов. Она даже проиллюстрирована документальными фотографиями. По-своему достоверны и мои стихи о военном и послевоенном детстве. В венке сонетов об отце-фронтовике тоже не только личное. А в отрывке из поэмы «Ученик вечности» я попытался представить, как бы погибшие фронтовики восприняли распад их единой Родины – СССР. Теперь, когда на той же Украине выросло поколение бывших советских людей, способных стрелять снарядами по своим же городам, где, наверняка, живут и погибают их родственники, друзья и знакомые, об этом вольно или невольно думают многие. Надо защищать правду и память, чтобы самим жить под их надежной защитой. Беларусь многое делает для бережного отношения к прошлому. Достаточно побывать в новом музее истории Великой Отечественной войны или в Храме-памятнике в честь Всех Святых, чтобы убедиться в этом. Тем более что нам есть что беречь, есть от чего беречься.
Изяслав Котляров
_________________ С уважением, Николай Басенков.
Персональный сайт:
http://miklaby.ucoz.ru/
telegram канал https://t.me/zxccvbnm7890
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
FAQ
Поиск
Пользователи
Группы
Регистрация
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
